The next-generation ARC middleware

The Advanced Resource Connector (ARC) is a light-weight, non-intrusive, simple yet powerful Grid middleware capable of connecting highly heterogeneous computing and storage resources. ARC aims at providing general purpose, flexible, collaborative computing environments suitable for a range of uses, both in science and business. The server side offers the fundamental job execution management, information and data capabilities required for a Grid. Users are provided with an easy to install and use client which provides a basic toolbox for job- and data management. The KnowARC project developed the next-generation ARC middleware, implemented as Web Services with the aim of standard-compliant interoperability

Применение циклоспорина А у пациентов с COVID-19 при неэффективности первичной иммуносупрессии: ретроспективное когортное псевдорандомизированное исследование

АКТУАЛЬНОСТЬ: Терапия пациентов с новой коронавирусной инфекцией (COronaVIrus Disease 2019 — COVID-19) при прогрессирующем поражении легких на фоне применения глюкокортикостероидов (ГКС) и ингибиторов интерлейкина-6 (ИИЛ-6) до сих пор не разработана. ЦЕЛЬ ИССЛЕДОВАНИЯ: оценка эффективности циклоспорина А у пациентов с COVID-19 при прогрессировании поражения легких и гипоксемической острой дыхательной недостаточностью, получивших патогенетическую терапию ГКС и ИИЛ-6. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ: Ретроспективное когортное псевдорандомизированное моноцентровое исследование (n = 98). Циклоспорин А назначали в первые 72–96 ч после введения ИИЛ-6 при ухудшении состояния пациентов. Пациенты группы сравнения соответствовали основной группе, но не получали терапию циклоспорином А. Первичная конечная точка — госпитальная летальность. Вторичные конечные точки — длительность госпитализации, количество пациентов, поступивших в отделение реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ), потребность в респираторной поддержке. РЕЗУЛЬТАТЫ: Летальность составила 12 (22) % в группе циклоспорина и 27 (61) % в группе сравнения, р = 0,001 (относительный риск (ОР) 2,00 [1,12–3,48], р = 0,018), частота поступления в ОРИТ 14 (26 %) против 29 (66 %), р = 0,001 соответственно. В группе циклоспорина на 7-й день более 75 % поражения легочной ткани, по данным компьютерной томографии, было у 26 % пациентов против 52 % в группе сравнения, р = 0,014, потребность в респираторной поддержке (37 % против 63,6 %, р = 0,011); сатурация 88 (82–93 %) против 80 (70–86 %), р = 0,001 соответственно. Необходимость в респираторной поддержке на 11-й день после применения ИИЛ-6 повышала вероятность летального исхода (ОР 7,12 [2,51–20,10], р = 0,001). Факторы риска летального исхода: возраст старше 57,5 года, индекс массы тела более 30 кг/м2, сатурация ниже 85,5 % в день применения ИИЛ-6. Длительность госпитализации составила 18,5 (14–24) дня против 18 (12–24) дней, р = 0,778. ВЫВОДЫ: Циклоспорин А в дополнение к ГКС и ИИЛ-6 для терапии COVID-19 может способствовать снижению летальности, частоты поступления в ОРИТ и потребности в респираторной поддержке

Влияние раннего назначения тоцилизумаба на прогрессирование дыхательной недостаточности у пациентов с COVID-19

The optimal interval for initiating tocilizumab therapy in patients with COVID-19 (COronaVIrus Disease 2019) has not been determined. The aim of the study was to evaluate the effectiveness of prescribing tocilizumab depending on the duration of persistent hyperthermia > 38 °С in patients with SARS-CoV-2 (Severe Acute Respiratory Syndrome-related CoronaVirus 2) associated pneumonia who received tocilizumab according to the Interim Guidelines of the Ministry of Health of the Russian Federation (version at the time of inclusion in the study). Methods. A retrospective cohort study was conducted in hospitalized patients (n = 163) with SARS-CoV-2-associated pneumonia from May 2020 to May 2021. Patients were retrospectively divided into 2 groups depending on the time of tocilizumab administration: ≤ 7 days (n = 61) or ≥ 8 days (n = 102) from the disease onset. Results. Patients who received tocilizumab in the first 7 days had the lower need for CPAP (Continuous Positive Airway Pressure) therapy on day 3 after tocilizumab therapy (HR (Hazard Ratio) – 0.129 (0.039 – 0.430); p = 0.001), a higher probability of a decrease in the volume of lung lesions on computed tomography > 25% a week after the use of tocilizumab (HR – 1.065 (1.036 – 1.093); p = 0.001), the lower probability of hemoglobin oxygen saturation below 92% on day 3 (HR – 0.807 (0.750 – 0.869); p = 0.001), and day 7 (HR – 0.825 (0.772 – 0.883); p = 0.001) after tocilizumab therapy. If CPAP therapy was required on day 3 after administration of tocilizumab, each day of delay in prescribing the drug increased the risk of an adverse outcome 18-fold (HR – 18.24 (5.328 – 62.438); p = 0.001). The duration of hospitalization was significantly lower in the early group than in the late group (10 (8.5 – 15) vs 13.5 (10 – 18) days, respectively; p = 0.02). The mortality was similar (5 (8.2%) vs 6 (5.9%) patients, respectively; p = 0.748). Conclusion. The administration of tocilizumab in the first seven days from the onset of the disease in patients with COVID-19 who developed systemic inflammation and lung damage may prevent the need for escalation of respiratory support and accelerate recovery compared with the later tocilizumab administration.Оптимальный интервал для начала терапии тоцилизумабом у пациентов с COVID-19 (COronaVIrus Disease 2019) не определен. Целью исследования явилась оценка эффективности назначения тоцилизумаба в зависимости от продолжительности стойкой гипертермии > 38 °С у пациентов с пневмонией, ассоциированной с SARS-CoV-2 (Severe Acute Respiratory Syndrome-related CoronaVirus 2), получающих терапию тоцилизумабом согласно Временным методическим рекомендациям Министерства здравоохранения Российской Федерации (версия на момент включения в исследование). Материалы и методы. В период с мая 2020 по май 2021 г. проведено ретроспективное когортное исследование с участием госпитализированных пациентов (n = 163) с SARS-CoV-2-ассоциированной пневмонией. Пациенты были ретроспективно распределены на 2 группы в зависимости от времени назначения тоцилизумаба (≤ 7 (n = 61) или ≥ 8 (n = 102) дней от начала заболевания). Результаты. У пациентов, получивших тоцилизумаб в первые 7 дней, ниже необходимость в СРАР-терапии (поддержание постоянного положительного давления в дыхательных путях (Continuous Positive Airway Pressure – СРАР)) (отношение рисков (ОР) – 0,129 (0,039–0,430); р = 0,001) на 3-и сутки после терапии тоцилизумабом; выше вероятность снижения объема поражения легких по данным компьютерной томографии > 25 % через 1 нед. после применения тоцилизумаба (OP – 1,065 (1,036–1,093); р = 0,001); ниже вероятность насыщения гемоглобина кислородом < 92 % на 3-й (OP – 0,807 (0,750–0,869); р = 0,001) и 7-й (OP – 0,825 (0,772–0,883); р = 0,001) дни после терапии тоцилизумабом. При необходимости в СРАР-терапии на 3-й день после введения тоцилизумаба каждый день задержки назначения препарата увеличивал риск неблагоприятного исхода в 18 раз (OP – 18,24 (5,328–62,438); р = 0,001). Продолжительность госпитализации была значимо ниже в группе раннего назначения препарата, чем в группе позднего назначения (10 (8,5–15) дней vs 13,5 (10–18) дня соответственно; р = 0,02). Летальность в группах была одинаковой (5 (8,2 %) vs 6 (5,9 %) пациентов соответственно; р = 0,748). Заключение. У пациентов с COVID-19 при развитии системного воспаления и поражения легких назначение тоцилизумаба в первые 7 дней от начала заболевания по сравнению с более поздним назначением может предотвратить необходимость эскалации респираторной поддержки и ускорить выздоровление

Paleoproterozoic evolution of the arc–back-arc system in the east Sarmatian orogen (East European Craton): zircon shrimp geochronology and geochemistry of the Losevo volcanic suite

The East European Craton has a thick sequence of volcano-sedimentary rocks preserved in the Losevo belt that developed along the junction between Sarmatian and Volgo-Uralian microcontinents. The major lithologies of the Losevo terrain (LT) are a dominant bimodal volcanic suite and a basalt–andesite–dacite–rhyolite assemblages (BADR). The LT rocks have been divided from lower to upper sequences into the Terrigene, Strelitsa and Podgornoye Formations, but the stratigraphic subdivisions have not been geochronologically tested. Here we present geochemistry and SHRIMP zircon geochronology of volcanic rocks from the LT. The volcanic suite from the Terrigene Formation has tholeiitic and calc-alkaline affinites, significant enrichment in LILE and LREE and strong depletion in HFSE with εNd(t)=+ 2.6, whereas the felsic dikes display an A-type affinity, with typical enrichment in Zr, Nb, Y, and depletion in Sr and Ti, fractionated REE patterns, and strong negative Eu anomalies with εNd(t) in the range of -0.5 to 2.6. The bimodal volcanic suite of the Strelitsa Formation is composed of tholeiites displaying minor depletion in LREE, slight enrichment of LILE, no or weak depletion of Nb resembling transition MORB with εNd(t)=+3.0 to +3.6) and rhyolites with high LREE/HREE, high Sr/Y, no Eu anomaly, and strong depletion in Nb and Ti (εNd(t)=+1.8 to +2.9) resembling slab-derived high pressure adakitic melts. The volcanic rocks of the Podgornoye Formation are bimodal with tholeiitic chemistry, lack enrichment in LILE and LREE and have a slight depletion in HFSE (εNd(t)=+3.7) together with rhyolites having high LREE/HREE, moderate Sr/Y, no Eu anomaly, and strong depletion in Nb and Ti (εNd(t)=+2.1 to +2.6) resembling slab derived relatively low-pressure adakite-like melts. The BADR assemblage has significant enrichment in LILE and LREE and strong depletion in HFSE, similar to arc-like volcanics. Geochronological data indicate that the early LT volcanic rocks were formed during the early (Terrigene Formation) stage of intra-continental arc with a continental basement whereas the Strelitsa bimodal volcanic rocks were formed during a middle stage of back-arc extension and the Podgornoye bimodal volcanic rocks and BADR were formed during a later stage intra-oceanic arc. The identification of a 2170 to 2120 Ma back-arc basin in the East Sarmatian Orogen together with broadly coeval arcs indicate that the eastern margin of the Sarmatia was active with an arc–back-arc environment. Our new data suggest that the initial melts of the bimodal suite were adakitic derived by slab melting, followed by mantle metasomatism, whereas the basaltic magmas formed in an island arc setting. The LT and similar-aged volcanic belts in other terrains are considered to represent the initial (2.1–2.0 Ga), subduction-related growth of the Paleoproterozoic Columbia supercontinent.Roman A. Terentiev, Konstantin A. Savko and M. Santos

Post-collisional two-stage magmatism in the east Sarmatian Orogen, east European craton: evidence from the Olkhovsky ring complex

The Olkhovsky ring complex (ORC) is composed of a two-phase magmatic rock association with quartz diorite-quartz monzodiorite-granodiorite suite in the outer ring (OR) and trondhjemite as the inner stock (IS). Zircon U-Pb dating reveals that the rocks of the OR and IS were emplaced at 2070 ± 9 Ma and 2044 ± 13 Ma, respectively. The OR rocks are intermediate and felsic, metaluminous, low to moderate alkali. Both rocks are enriched relative to primitive mantle in Rb, Ba, Sr, K, and depleted in Nb and Ti. The OR quartz diorite and IS trondhjemite are characterized by positive values εNd(T) = 2.2 and 1.6, respectively. The ORC belongs to intermediate I-type granite with nil or weak crustal contamination, whereas the IS trondhjemite shows adakite-like features that were contaminated with components from earlier magmatic pulses. The low degree of contamination of the hypothetical melt, its basaltic-andesite composition, the elevated potassium and magnesium contents, and trace element patterns of whole rock and zircon, suggest garnet-free lower crust or metasomatized mantle wedge as the magma source for the OR, in a post-collisional setting. The mechanism for the inner stock trondhjemite was probably similar, although the magma source was characterized by the presence of garnet with a moderate degree of melting.R. A. Terentiev, K. A. Savko and M. Santos